Как хочется иногда большие крылья иметь
И от Мира на них далеко-далеко улететь...
Туда, где моря пучина
Омывает острова лощину,
Туда, где небо, солнце, звёзды,
Где жить так весело, легко и просто,
Где нету злобы, ненависти, грусти,
Туда, где в счастье проникает устье,
Где нету горьких слёз и бед,
Где молодости век проходит много-много лет.

Noli nocere, si juvare nin potes.

Раннее утро. Солнце только поднялось над холмами, и день обещал быть неестественно жарким для ранней весны. Снег только начинал таять, обнажая изголодавшуюся по солнечным лучам черную землю. Но это утро не было столь прекрасным как казалось. И солнце это освещало не мирные окна домов, а острые концы пик и лезвия обнаженных мечей...
- Мессир, поторопитесь. Ворота долго не продержатся! - проговорил это испуганным голосом юный слуга, то и дело выглядывая из окна королевских покоев.
Но король ему ничего не ответил. Он только стоял у стены, на которой висел большой гобелен, с вытканным на нём золотыми и серебряными нитями на бардовом фоне семейное древо, и водил указательным пальцем по замысловатому узору. Оно было большим, его семья была одной из самых древних на Варгарх. Здесь было немало имен достойных правителей, которые оставили свой след в истории.
Казалось, что это дело его так увлекло, и узоры были самым главным, что его сейчас занимало. Но задумчивость короля была вызвана не страхом перед врагом и не за себя и свою шкуру. И даже не то, что его замок неизменно падёт перед натиском вражеского войска. Нет, этого он уже не боялся, и хотел встретить свою смерть достойно - в бою, как настоящий король, защищающий своих подданных, а не тот жалкий пугливый зверек, которым он был раньше, безвольной марионеткой в руках "доброжелателей" королевства. Он только недавно понял, что такое быть настоящим королём, достойным своих подданных. Когда него смотрят в надежде тысячи глаз и ждут, что он их сможет защитить... Но было уже поздно. Королевство пало. Но всегда оставался шанс. И этот шанс был маленьким плачущим серым комочком, который родился всего час назад. Это была его дочь - его единственный ребенок, и его наследница.
- Патриак, - обратился он к маленькому слуге, отчего тот вздрогнул от неожиданности, - Послушай меня, это очень важно. То, что я тебе сейчас поручу, должно быть будет моим последним для тебя приказом, даже не приказом, просьбой.
- Что вы говорите, мессир? - глаза парнишки округлились от удивления и испуга, вертикальные зрачки, только что бывшие узкими, расширились настолько, что ярко-зеленая радужка глаз перестала быть видна. Его белоснежная шерсть встала дыбом, а небольшая еще грива, только начавшая расти на юной голове, стала похожа на колючки дикобраза. - Как это последний ваш приказ?
- Не задавай лишних вопросов. И слушай. - Он прислонился к стене и прикрыл глаза, собираясь с мыслями. - Ты слышал когда-нибудь легенду о том, что в разные времена, когда на Варгархе воцаряется хаос, и он начинает погружаться во тьму зла, появляется герой, у которого находятся силы вывести планету на сторону света, восстановить баланс добра и зла.
- Да, мессир, мне мама об этом рассказывала, когда я был еще малышом. - Я знаю, что эти герои имеют на своём лице особую метку в виде пятен под глазами, которые могут светиться, когда они начинают применять колдовство. Но это бывает так редко...
- Но случается. И сейчас как раз настали такие времена. И поэтому я возлагаю на твои плечи особую миссию. И ты должен выполнить её безукоризненно, что бы тебе этого не стоило.
- Но, мессир, - голос юного пажа дрожал.
- Не перебивай меня, - зарычал король. - Я уже сказал, что настали времена хаоса. Планета погружается во тьму. И всему виновата моя глупость и мягкотелость. Но речь не обо мне. Я уже в прошлом. Но моя дочь... - и в эту фразу он вложил всю свою любовь,- Она - избранная. и ты, Патриак, - он пристально посмотрел на своего пажа, - должен сделать всё, чтобы она выжила и смогла востановить мир на Варгархе.

Noli nocere, si juvare nin potes.

Стих хороший, светлый. Может кто-то назовёт наивным, но мне нравится.
Но он старый - а новые где? Что-то подсказывает, что они есть, и тоже не мало. Вконтакте не нашёл

Ну а начало рассказа - эт только начало, маловато будет. Ни выводов, ничего по нему сделать не могу. Отрывок побольше бы.

День постепенно клонился ко сну, и синее небо постепенно приобретало алый с фиолетовым оттенки. Давно уже она не видела такого неба в сером мире скал и снегов. Подул морозный ветер, раздувший в стороны ее длинные волосы. Он ударил своим кусучим холодом ей по щекам, но она, казалось не почувствовала это. Алое небо грело ее душу, такое красивое, манящее. Оно казалось было совсем рядом... Всего пара каких-то взмахов... Янтарная слеза скатилась по золотой щеке и тут же была подхвачена ледяным ветром.
Драконица бросила последний взгляд на открывшуюся ей, наверное первую за последние несколько сотен лет ее жизни, картину и затянула печальную, одной ей понятную мелодию потерянных времен. Но не смогла закончить ее... не хватило сил.. И тогда вокруг расцвели сотни таких же, и в то же время разных, голосов, подхватив на лету потерянную мелодию. Но золотая ее уже не слышала...

01.02.2011г

Noli nocere, si juvare nin potes.

...Юный слуга кивнул и повернулся к двери в комнату, где находилась королева с дочерью и парой служанок. Мужчинам было нельзя находиться там в момент, когда шли роды, но сейчас дверь была приоткрыта и слышался детский плач.
Король проследил за его взглядом, вздохнул и прошел в покои к жене. Комната была просторная и светлая. На стенах висели картины, какие-то трофеи или подарки, сделанные гостями, на полу постелен мягчайший ковер, сшитый из шкуры северной грали. Напротив большого, сделанного полуаркой окна стояла просторная кровать, на которой полусидела королева с ребенком на руках. В ней чувствовалась сильная, властная женщина, а меч, висящий рядом в ножнах, говорил, что ей привычнее быть в бою, нежели сидеть днями сплетничать с фрейлинами. Но сейчас это была самая нежнейшая мать на свете.
Королева прижимавшая к себе, уже чуть успокоившееся, дитя, посмотрела на мужа, прижав уши, - за что нам это?
- Не знаю милая, но пора. Отдай Патриаку ребенка. Нельзя медлить.. - Патриак робко вошел в опочивальню, не смея приближаться, а королева посмотрела на него. как затравленный зверь, от чего пажу как-то не очень захотелось подходить, но не менее выразительный взгляд хозяина заставил его двигаться и вскоре малышка оказалась в его руках. Она больше не плакала и улыбалась, смотря на него и весь мир каким-то загадочным взглядом, явно принадлежащим не ребенку, а мудрому дриару.
Родители еще раз поцеловали на прощание девочку и юный слуга, скрепя сердце, скользнул в потайной ход в стене и тут же за его спиной раздался взрыв где-то со стороны улицы и звуки боя. Осада переросла в нечто большее. В крах. смерть его родного дома. И он бежал. Бежал так, что почти не разбирал дороги. Несколько раз плутал, но возвращался снова и шел по новому пути цепочки подземелий, прижимая к себе спящего ребенка, а на поясе у него висел, обитый бархатом, с вышитым на нем серебряной нитью гербом ее рода. Что было в мешочке он не знал, но это было велено передать принцессе по достижению ей совершеннолетия.
Через несколько часов он увидел тусклый свет и выбрался на свежий воздух. Первое его действие было, он оглянулся назад на свой родной замок, пылающий теперь в огне, где когда-то родился, как и эта принцесса, но в скромной семье придворных слуг. Его мать была ключницей, а отец - личным слугой короля, но когда он внезапно умер от тяжелой болезни, Патриаку пришлось занять это место по "наследству". Он и не жаловался. Юный дриар любил и свою должность и своего хозяина. это дело ему нравилось. И теперь на его плечи лег нелегкий груз. Мальчик боялся, что не справится с этим... Из раздумий его вывел плач девочки. Патриак вздрогнул от этого и крепче прижал к себе, начав неумело убаюкивать, но она закричала еще громче. Сердце у парня стучало в испуге сильнее кузнецкого молота. В лесу, куда вел выход из замка, явно он был не один и вскоре за деревьями показались огни факелов и до ушей донесся скрип металлических пластин на доспехах врага.
Дриар снова побежал, прижимая незатихающую принцессу, но он явно уже измотался после блужданий по подземельям и враги быстро настигали их. И тут он услышал над головой звук страшнее тысячи вооруженных воинов. В небе раздался рев крылара. И к нему присоединились еще голоса. Дриары были самыми страшными, самыми злобными тварями на планете. Им были неведомы такие чувства как любовь и сострадание, они не чувствовали страх и, казалось, им была неведома усталость. Кожистые крылья с легкостью рассекали воздух, из больших ноздрей вырывались клубы дыма, а янтарные глаза высматривали свою жертву. И вот один из них увидел Патриака и с душераздирающим криком ринулся вниз, как кидается ястреб на свою добычу. Мальчик замер в испуге. Он не в силах был двигаться и как загипнотизированный смотрел на приближающуюся смерть, прижимая к себе ребенка. Но в какие-то несколько последних секунд он вдруг очнулся и успел отскочить. Крылар с сильным грохотом врезался в землю, явно что-то сломав, так как послышался хруст ломающихся костей. Но это его еще больше разозлило и он снова поднялся в воздух, уступая место своему собрату. Но Патриак успел скрыться под деревьями и снова перестал быть виден хищникам. А леса на Варгархе славились своей густотой. Кроны деревьев так плотно прижимались друг к другу, что солнце почти не пробивалось сквозь них и всё, что могло вырасти ниже, это мох и какие-то немногочисленные низкие неприхотливые кустарнички. И дриар практически летел дальше, погоняемый страхом и несущейся с не меньшей скоростью за ним погоней. Но тут, перепрыгнув через очередное поваленное дерево, его нога угодила в какую-то трещину в земле, вывернувшись под неестественным углом. Снова послышался хруст костей. Но теперь уже юного пажа. Он взвыл, упав и выронив девочку. Всё было кончено. В глазах стало мутно и сознание стало ускользать от парня. Девочка же вдруг затихла. Он посмотрел на нее мутным взглядом, пересиливая в себе ужасную боль. Его зрачки расширились, снова потеснив всю радужку глаз, сделав их черными. Юная принцесса была на руках какого-то странного существа. Явно самки, но у нее не было ни шерсти, не чешуи. Она стояла прямо, насколько он смог понять помутнившимся разумом. и он почему-то понял, что это существо не причинит ему зла. Оно протянуло ему руку, ладонью вверх. Пальцы были тонюсенькими, нежными и без когтей.
- Поднимайся, - прожурчал приятный голос, - пойдем.
- Но я... - он не успел проговорить, как эта нежная, но оказавшаяся вдруг очень сильная рука подняла его одним рывком с земли, от чего перелом, как ему показалось, переломался еще дальше. Он попытался, сквозь слезы сделать шаг, и упал бы, если бы не сильная рука. И вдруг всё потемнело вокруг, стало невероятно холодно, от чего у него сперло дыхание и мир куда-то пропал, уступив место безмолвию и тишине ... Продолжение когда-нибудь следует

Noli nocere, si juvare nin potes.

продолжение когда нибудь-ждем)